Сыро в лесу, острой свежестью пахнет опавшая листва, пряный запах манит вдохнуть холодный воздух раннего утра. Молочная дымка тумана бродит меж стволов деревьев, стелется по мягкому расписному осеннему ковру.
Шаги человека неслышны. Листья впитали влагу, стали мягкими, потеряли способность шелестеть.  Холодная водяная взвесь тумана ложится на лицо. Он поднимает глаза к свинцово-серому небу и  выдыхает, надеясь увидеть облачко пара.
Не повезло сегодня с охотой. Жалкая добыча из двух подстреленных белок болтается на поясе, стрела наложена на лук, но удача обходит стороной, не гонит зверя под острый наконечник и умелую руку.
Высоко в небе черный ворон распахнул крылья.
Голубые глаза охотника пристально следят за ним.
Что ворон… Не добыча. Пора вернуться домой. Собрать немного грибов, орехов и ягод, хвороста. Будет обед и ужин. Шкурки белок утеплят башмаки.
Руки заскучали, зоркий глаз требовал цели, хотелось почувствовать тугую тетиву, послать меткую стрелу в мишень.
Ворон…
Воронье крыло бликует.  То блестит, то матово отражает тусклый свет утра. В изогнутом крепком клюве зажат маленький черный блестящий камень. Ворон не подозревает о том, что на него устремлен взгляд зорких глаз. Мощно хлопают черные крылья. Путь предстоит еще долгий.
Оперенная белым стрела настигла, пронзила  сердце, хриплое карканье сорвалось последним звуком, черный камень упал, следом за ним пал и ворон.
Охотник не стал подбирать добычу, развернулся и ушел домой, думая о похлебке из грибов и о том, что нужно отвезти на ярмарку выделанные шкурки лисы.
На развилке двух лесных тропинок  воронье тело, раскинувшее крылья, пронзенное стрелой, быстро истлело, а камешек укрытый перьями стал чуть больше.
Потом лис ел зайца, зажав добычу в лапах и, поскуливая от удовольствия, терзал белую тушку.
Алые капли  расцветали на снегу. Лис насытился, облизнул, запачканную кровью морду и  ушел, заметая пушистым хвостом следы.
Под снегом черный камешек возле вороньих костей стал чуть больше.
Волчья стая загнала оленя. Пиршество длилось всю ночь. Наевшиеся молодые волки играли и таскали разорванную тушу. Наигравшись, стая ушла, остатки туши изъели черви, иссек дождь, кости выбелило солнце, но только черный валун выделялся матовым глубоким цветом среди разбросанных останков.
Лесные тропинки стали шире, превратились в наезженные дороги, ведущие к двум соседним деревням и городку.
Крестьянин, возвращаясь нетвердой походной с ярмарки, пел песню. Вскидывал вверх руку с зажатой в ней глиняной бутылью вина. Хорошая нынче ярмарка. Продал  лошадку, будут деньги уплатить налог господину.
Не приметил, как из-за черного валуна метнулась тень, острый клинок вошел в горло, как в мягкое масло. Грабитель быстро обыскал мертвое тело, срезал кошель с пояса, отволок труп за валун, да и бросил там.
Валун еще больше вырос, превратившись  в большой куб.  Быстро побелели крестьянские кости, сделалось место проклятым.
Камень рос, притягивал смерть, порождал ярость, впитывал любое подношение.
Ведьмы устроили шабаш, принесли в жертву возле черного глянцевого бока младенца – куб стал он еще больше, приобрел другие очертания, превратился в дом.
Ведьмы избрали его местом поклонения темным силам, колдуны приходили отдать дань древним богам, вампиры почитали темную сень каменных холодных стен, самки-оборотни скулили и рожали кутят.

И однажды в конце октября, в  дождливую холодную ночь, когда небо рассекали огненные  нити молний и раскаты грома заставляли  прятаться и лесных обитателей,  в черном камне распахнулась дверь и на ее пороге  ведьмы и колдуны, немертвые и зверолюди узрели темную высокую фигуру в черном плаще до пят. Лицо его было скрыто капюшоном, сильные пальцы сжимали посох.
Даже складка долгополого одеяния не шелохнулась, когда хозяин Замка вышел к тем, кто так долго и преданно приносил дань смерти, похоти, страданий, вожделений и самых  страшных, непростительных грехов.
На плече Хозяина сидел ворон, сложив атласные в свете луны крылья. В его клюве мерцал маленький черный камень. Ворон уронил камень в раскрытую ладонь Хозяина, хрипло каркнул,  яркие огни осветили окна замка, заиграла музыка,  заплескалась по роскошным галереям, залам, запенилось  вино в кубках.
Замок распахнул двери для гостей.
Хозяин призвал своих подданных.
Появился ров, лесная чаща обратилась в маленький сад с виноградником.
Те, кто видели все это, пали ниц перед хозяином и принесли клятву верности.
Первым заданием Хозяина было привести охотника, убившего ворона.
Вскоре у стен замка появился уставший, убеленный сединами, израненный, ослабевший в военных походах воин. Он пришел, не понимая, кто и что привело его в это место.
Весь последний год сжималось от тоски и ныло сердце старого охотника, снился один и тот же голос во сне, призывающий неизвестно куда, а затем во сне появлялся утренний туманный лес, едва  видная розовая полоса восходящего солнца, родившаяся и сразу умершая после того, как черная стрела с белым оперением метнулась в холодное осеннее небо и пронзила сердце ворона.
Охотник понял, что смерть зовет его и отправился в путь. В стенах замка он надеялся умереть, но переступив порог, в бесконечном зеркальном холле увидел свое молодое отражение и с тех пор навечно стал верным слугой, затем наперсником, а затем и вторым хозяином черного замка.
Сотни лет замок брал дань, причитающуюся ему. Человеческими пороками и смертью. Те, кто были от тьмы, находили наслаждение, те, кто  шел от света, никогда к ярким лучам  не возвращались, поглощенные сладким пряным маревом запретных грехов и соблазна.
Замок защищал своих подданных. Давал им могучую силу,  необычные способности, охранял и покровительствовал, где бы они ни были. Взамен частые гости платили дань. Кто-то кровавой жертвой, кто-то соблазнительным пороком. А кто-то  непростительным колдовством.

Однажды, когда Инквизиция  люто преследовала   тех, кто осмелился тайно или явно пренебречь  уставами церкви, истребляла оборотней и  сотнями сжигала магов и вампиров, в самые тяжкие времена  горстка ведьм под предводительством двух колдунов, спасаясь от неизбежной смерти,   бежала к черным стенам.
Безлунную глухую ночь вспарывал вой и лай цепных псов, слышалось рычание и капала с пасти слюна на вздыбленную шерсть, шипела смола и металось пламя, жадно облизывающее  фитили факелов, улюлюкали всадники и храпели кони. От этих звуков леденящий ужас замирал в сердцах беглецов.
Преследователи сжимали круг, загоняя беглецов в ловушку. По команде натянулись луки и смертоносные стрелы отправились стремительным полетом за своей добычей. Мольбы и плач огласили окрестности замка, огонь осветил его стены, кровь окропила их. И  случилось чудо – распахнулись ворота, забрали беглецов и замок исчез, словно его и не было никогда.
До рассвета скулили гончие псы,  монахи в черных рясах  посылали бессильные проклятия, но замка с тех пор никто не видел.
А через несколько лет появилась легенда о блуждающем замке. То там, то здесь появлялся он, призывал тех, кто имел сокровенные желания и не боялся рискнуть чистотой души и непорочностью. Забирал и спасал, наделял силой, взамен принимал смерть, кровь, невинность и никогда не выпускал из своих стен тех, кто был принесен в жертву насильно палачом или добровольно отдавал себя во имя тайных желаний, идущих из самой темной глубины естества.
И с тех пор Черный маг и Охотник  принимают гостей, берегут замок и повелевают его обитателями.